ЗАМОК ВАМПИРА
1. Охотник
Следующим летом.
То был спокойный тихий летний вечер, когда на центральных площадях Алжибы гуляла молодежь, а узкие старые улочки города пустовали в тени старых трехэтажных коттеджей.
Черная карета, украшенная золотыми узорами, запряженная тройкой сильных вороных лошадей, промчалась по улицам Алжибы, поднимая в воздух пыль между старинными каменными домами. Кучер в черном кожаном плаще, гнал троицу галопом к зданию губернатора. В карете сидели двое мужчин и одна женщина.
Один из мужчин – губернатор Алжибы господин Манфред Вольди. Он всегда носил роскошные шелковые наряды, платки, шитые золотом кожаные туфли и широкополую шляпу с пером, подчеркивая свою важную персону. Особенно он любил украсить свои пухлые пальцы рук большими золотыми перстнями с брильянтами и другими драгоценными камнями поверх белых кристально чистых перчаток.
Женщина была его женой, госпожой Ванессой Вольди. Как и ее муж, очень высокого мнения о себе. И всегда, когда Манфред брал ее с собой на публику, он дарил ей новые шикарные платья, с пышными юбками и красивыми шнурованными корсетами. И, конечно же, как подобает всем женщинам ее круга, ее прекрасное личико было всегда скрыто под вуалью аккуратной женской шляпки.
Они сидели рядом, Манфред держал жену под руку так аккуратно и нежно, будто они вышли на первое свидание, и любовь только начинается. Хотя на самом деле, Манфреду на вид было около сорока, а Ванессе около тридцати, и за спиной у них двадцать лет совместной жизни. Сколько Манфред себя помнит, он всегда был губернатором Алжибы и всегда держал нос, чуть ли не выше своего затылка.
Второй мужчина сидел напротив представленной пары. Одного взгляда хватило бы понять, что он был скорее гостем губернатора, нежели каким-то родственником. Одет был несколько небрежно по сравнению с Манфредом Вольди, однако нельзя не отметить, что на нем была белая рубаха с широким воротом, синий немного помятый камзол с рваными, но аккуратно закатанными рукавами, высокие коричневые сапоги, кожаные перчатки такого же цвета, светло-синие брюки и большой серебряный крест на груди. Темно-русые волнистые волосы, доходившие до лопаток, небрежно лежали на плечах, а челка закрывала почти половину молодого лица, перечеркнутого длинным, но тонким шрамом от левой брови до правой части подбородка. Шрам проходил точно через переносицу, вдоль щеки обходя узкую линию маленьких губ.
- Господин Тревор, - начал Манфред. – Пока мы не приехали, нам с женой очень хотелось бы узнать о Ваших подвигах в Лондоне. Я слышал, что там Вы навели немало шороха.
Пухлые губы губернатора расплылись в отвратительной улыбке, обнажив крупные, на удивление ровные зубы. Глаза Манфреда блестели как две яркие звезды, то ли от выпитого вина, то ли они просто отражали внутренний свет, исходящий от Тревора, сидящего напротив. По крайней мере, так думал он. Конечно, никакого внутреннего света и быть не было, но взгляд у Манфреда был такой, будто он собирался съесть своего гостя, и его маленькие черные глазки только и ловили удобного случая проглотить Тревора, живьем, не пережевывая.
- Подвиги? – усмехнулся Тревор. – Я не считаю это подвигом, господин Вольди. Это моя работа.
- Но разве охота и сражение с нечистой силой – это не подвиг? – вступила в разговор Ванесса. Ее голос был таким чистым, женственным, что Манфред, каждый раз слыша ее речи, чуть ли не мурлыкал и не обтирался о ее ноги, словно мартовский кот.
Тревор на секунду взглянул в окно на каменные здания города и пустынные улочки. Светящиеся фонарные столбы, проносящиеся мимо кареты как светлячки. Как странно, сейчас такой теплый летний вечер, а на улице почти никого, подумал он и, снова посмотрев на Ванессу, произнес:
- В тот вечер на улице было много людей. Там были и женщины и дети. А что касается нечистой силы, то это был оборотень, - Тревор перевел взгляд на губернатора.
- Оборотень? – спросил Манфред. – Это не те ли жуткие создания - люди, превращающиеся в медведей?
- Не только в медведей, - уточнил Тревор. – Большинство оборотней обращаются в волков. Но не обычных волков, но больших свирепых, с огромными клыками и когтистыми лапами. В тот вечер один такой оборотень убил несколько женщин и даже ребенка, перед тем, как мне удалось убить его. Поэтому я и не считаю это подвигом, госпожа.
Ванесса мягко улыбнулась:
- Вы очень смелый человек, если так рассуждаете. Скажите, а в вашем клане все такие скромные?
- Дорогая, клан Бельмонтов это не тема для шуток, - сказал Манфред, поцеловав ее изящную ручку в черной бархатной перчатке. – Это святые люди.
- Не все, - поправил Тревор. – Но большинство. Наш орден поклялся уничтожать вампиров и им подобных не только потому, что они полная противоположность свету, но и потому, что многие из нас обуяны жаждой мести этим тварям из-за потери близких людей. Большинство таких членов клана не носят при себе святых символов и пользуются лишь грубой силой и силой своего оружия.
- А Вы, господин Тревор? – спросила Ванесса. – Вы так же, как и они потеряли близких вам людей? Что заставило такого человека, как Вы, вступить в этот клан и сражаться с нечистой силой?
Тревор с минуту помолчал, снова посмотрев в окно, и произнес:
- Я потомок основателя клана.
- Знаменитого Леона Бельмонта? – удивился Манфред.
- Да, - кивнул Тревор. – Когда-то Леон бывал в ваших краях. Отец мне рассказывал о том, как он убил самого короля вампиров, но это на самом деле всего лишь легенда, сказка, которую в нашем клане рассказывают детям.
- В ваш клан вступают еще детьми? Скажите, а какой самый молодой в клане Бельмонтов возраст? И вступают ли в него девушки? – спросила Ванесса.
- Дорогая, ты уже просто закидала нашего гостя своими вопросами, - улыбнулся Манфред.
- Дорогой, но мне же так интересно…
- Да, - перебил их Тревор. – В нашем клане есть девушки, а самые молодые дети, которым по три года, попадают в клан после потери родителей и воспитываются нашими наставниками. При этом, когда ребенок вырастает, он может уйти из клана, если охота на вампиров и прочую нечисть его не прельщает.
Наступило молчание. Карета быстро пронеслась по каменной мостовой площади с большими красивыми фонтанами, украшенными декоративными цветами и статуями, изображающих разных людей, выполненными лучшими скульпторами в Трансильвании. Здесь, в отличие от узких улочек жилых районов Алжибы было много людей. В основном молодежь. Молодые хорошо одетые люди водили под руку своих прекрасных дам, рассказывали им удивительные рассказы, стихи, дарили цветы и просто сидели на узорчатых парковых скамейках, возле фонтанов и переливающихся разными цветами фонарей. Аккуратно подстриженные клумбы цветов расположились по всей площади вдоль каменных дорог. Здесь был целый парк для прогулок и культурно-общественного отдыха.
Кучер притормозил коней, и те сбавили скорость. Дальше, до самого губернаторского дома, расположившегося перед главной площадью, они двигались трусцой.
- И все же, господин Тревор, что привело Вас в наш чудесный город?
Ответ не заставил себя ждать:
- Как я уже сказал, господин Манфред, мне необходимо встретиться с кардиналом, пребывающим завтра днем. От него я и должен получить дальнейшие инструкции, - немного помедлив, Тревор закончил: - Работа, господин губернатор. Вот, что привело меня сюда.
Карета остановилась возле парадных дверей губернаторского дома. Кучер спешился, открыл дверь с той стороны, где сидела Ванесса, и подал ей руку. Манфред и Тревор вышли с другой стороны.
- Господин Тревор, сегодня такой чудесный вечер, не хотели бы вы прогуляться с моей женой в парке перед ужином, пока я решаю некоторые важные вопросы, касающиеся моего губернаторского поста?
- Не откажусь, если госпожа будет согласна, - кивнул Тревор.
- Я согласна, - Ванесса поспешила в объятья мужа. – Дорогой, только не закапывайся в своих бумагах до самого утра, все-таки гостю нужна будет наша с тобой компания.
- Ничего страшного, госпожа, - возразил Тревор. - У каждого своя работа и если она требует уделить ей больше внимания и времени, чем гостю, то так тому и быть.
- Благодарю, господин Тревор, - улыбнулся Манфред. – Вы как всегда зрите в корень любой проблемы. Это очень хорошее качество в людях. А теперь, с Вашего позволения, я отпущу вас с Ванессой немного погулять.
Поклонившись гостю и поцеловав руку жены, губернатор поспешил в дом, где его уже встречал дворецкий. Кучер закрыл карету и погнал ее во двор, к конюшням.
- Ну что ж, вот мы и остались вдвоем, - улыбнулась Ванесса. – Надеюсь, мои вопросы не сильно Вас утомили, мой друг?
- Нет конечно, что вы, госпожа, наоборот беседа с вами доставляет мне удовольствие, - улыбнулся в ответ Тревор, беря госпожу Вольди под руку.
Они не спеша направились через площадь в маленький скверик, где Ванесса в молодые годы любила играть с подружками. Она рассказала Тревору о том, как на старой лавочке этого сквера она впервые в жизни поцеловалась с Манфредом.
- Он был такой стеснительный, так краснел когда дарил мне цветы, - смеялась Ванесса. – Это было так чудесно и романтично. О, друг мой, если бы Вы знали, какой Манфред в молодости был милый…
Тревор старался не проронить ни слова, отвечая улыбкой каждый раз, когда Ванесса смеялась, рассказывая веселые истории из прошлого. Но где-то в глубине души Тревор чувствовал тревогу, заглушающую некоторые предложения Ванессы, отвлекающую его от реальности. Поймав себя на том, что почти не слушает рассказы госпожи Вольди, Бельмонт постарался сосредоточиться и откинуть в сторону страхи и тревоги перед неизвестностью, ожидающей его впереди.
Когда они пришли в скверик и сели на каменную местами треснутую лавочку, Ванесса спросила:
- Я должно быть Вас уже совсем утомила своими рассказами. Расскажите лучше Вы о себе. Мне так интересно узнать о Вашей жизни в клане. Скажите, у вас есть девушка?
Тревор отрицательно покачал головой, улыбнувшись краешками губ.
- Что? Неужели порядки и традиции клана запрещают ее членам любить?
- Нет, у меня была девушка, но по ряду причин мы вынуждены были расстаться, - Тревор помедлил и продолжил: - Она не хотела, чтобы я продолжал оставаться в клане. Но я не мог предать своего предка, ведь я единственный прямой потомок. И только от меня зависит продолжительность рода настоящих Бельмонтов.
- Вы так преданы вашему клану, меня это очень удивляет, - улыбнулась госпожа Вольди.
Они сидели на лавочке в тени деревьев и слушали, как возле них журчал маленький ручеек, смотрели, как кружатся в небе и щебечут на деревьях птички и просто беседовали о жизни.
Прошло немного времени, как из-за деревьев появилась служанка и сказала:
- Госпожа, ужин скоро будет готов, господин Манфред отправил меня за вами.
- Хорошо, Фелиция, передай Манфреду, что мы уже идем, - улыбнулась Ванесса.
Гектор вышел на площадь и прогулочным шагом направился в сторону сквера. Его седые растрепанные волосы прикрывала широкополая кожаная шляпа, на широких могучих плечах сидел длинный коричневый плащ, скрывая лезвие сабли, длинной острой, как бритва с резным эфесом. Черные брюки были заправлены в высокие бежевые туфли с отворотом.
Он остановился, что-то почувствовав. Какая-то тревога закралась в душу бывшего кузнеца. Даже здесь, в Алжибе ему нет покоя от преследующих его страхов. Тьма и свет сплелись в его душе в плотный узел отчаяния и горьких воспоминаний.
«Самое глупое, что может сотворить человек – это сражаться с собственной неизбежной смертью». Риппер тогда был так самоуверен. Но он был далеко не прав. Все эти месяцы, после того дня, когда Гектор скрывался от слуг короля вампиров и залечивал свои раны, нанесенные чудовищным оружием смерти, эти слова крутились в голове. День за днем, ночь за ночью. И каждый раз он убеждал себя в том, что только зло может так глубоко заблуждаться. А осознание того, что он, Гектор, сам был частью этого зла, каждый день пожирало его изнутри, пока он не понял, что нужно сражаться до конца и верить в победу. Светлая сторона его тернистого пути приведет его к ней. И Гектор всем сердцем верил в это.
Веселый женский смех отвлек кузнеца от мыслей. Он поймал себя на том, что стоит прямо на площади возле сквера, под взором многочисленной толпы, гуляющей по всему парку. Он быстрыми шагами направился в скверик, но только вышел на маленькую тропку, ведущую в сад, столкнулся плечом к плечу в Тревором Бельмонтом.
Госпожа Вольди вскрикнула от испуга. Тревор схватил Гектора за плечо и полным внутренней силы голосом сказал:
- Осторожнее, старик. Так можно и ушибить, кого ни будь.
Их взгляды пересеклись, и несколько мгновений они не могли оторвать друг от друга глаза. Оба чувствовали друг в друге какую-то силу, хлещущую через край. Силу, способную завораживать противника, парализуя его.
В глазах Тревора Гектор прочел сильное удивление. Бельмонт не ожидал встречи с человеком, внутренняя сила которого была, чуть ли не сильнее, чем у него. Кузнец опустил взгляд на удивленное лицо Ванессы и тихо произнес:
- Прошу простить меня, госпожа, я не хотел Вас напугать. Я глубоко задумался и не заметил, как Вы и Ваш спутник выходили из сквера.
Кивнув Тревору, Гектор обошел их и быстрыми шагами направился своей дорогой. Бельмонт стоял на месте, как вкопанный, смотря вслед незнакомцу и пытаясь понять, с какой силой он только что столкнулся. Еще никогда, за всю свою жизнь, полную сражений с нечистой силой, он не испытывал такого. Это было очень похоже на страх.
- Все нормально? – мягкий шелковый голос Ванессы вернул Тревора на землю.
- Да, госпожа, все хорошо. Просто меня очень удивил этот старик…
- О, не обращайте внимания, это Трансильвания, здесь полно невежественных грубиянов, пьяниц, задир и прочей мерзости.
Но про себя Тревор отметил, что все перечисленное Ванессой, не относилось к человеку, с которым они только что столкнулись. Пытаясь разобраться в мыслях, Бельмонт, молча, повел под руку госпожу Вольди к дому ее супруга.
- И почему я назвал его стариком? – подумал Тревор. – На вид он даже моложе меня. Если это, конечно, так…
- Так вот ты какой, потомок Бельмонта, - подумал Гектор, проходя мимо лавочки, где только что сидели Тревор и Ванесса. – Я не мог ошибиться, это был именно Бельмонт. Только внутренняя сила истинного Бельмонта настолько велика, что она может сравниться с силой дьявольского кузнеца. И, если я все правильно понимаю, он не просто так приехал сюда. Похоже, клан снова вступает на тропу войны с Дракулой. Если так, то у меня появился мощный союзник, - Гектор улыбнулся. – Это удваивает мои шансы на победу.
